Часть 1 из 3.
Он снова причинил вам боль.. и агрессия есть, вы её чувствуете.. но проходит время, и она отдаляется, а затем будто полностью аннулируется. И для него опять всё с чистого листа.. словно память о нанесённом ущербе поместили в капсулу и отдалили. Вот отдельно ущерб, а вот он..
Этот механизм работает ещё с раннего детства. Вы помните моменты, когда родители к вам плохо относились.. А внутри сразу: «но они же любили меня!». Родителей невозможно заменить, невозможно выбрать других, какими бы ужасными они ни были. Вас не могли родить другие люди.. нельзя их вычеркнуть.. Они воспринимаются как ваши корни, как ваш фундамент, как прошлое.. Вы не можете не иметь прошлого, иначе вы потерялись..
Абьюзер такой же.. он будто выбран раз и навсегда. С ним связь как бы родственная, а не партнёрская. Мы должны простить его и закрыть глаза на ущерб, чтобы сохранить связь с родственником, чтобы не чувствовать себя брошенным большой семьёй, не чувствовать себя изгнанным.. изгоем. Вы должны положить себя на плаху, должны терпеть, чтобы сохранить отношения. Ведь если в полной мере признать, что он сделал, вы должны будете сразу уйти. Но он же как кровный родственник.. как?!
По идее, когда вы понимаете, что он такой, вы говорите: «ты такой — будь таким, но мне это не подходит, и я разрываю отношения». Но вдруг почему-то эти неподходящие отношения резко начинают нас интересовать. У психики запрос — переиграть детский сценарий и заслужить любовь родителя.. Но любви нет, и жертва начинает править абьюзера.. а он не правится. Жертва агрессирует от бессилия и невозможности что-то поменять.. а он не хочет так, как хочет жертва.
Чтобы восстановить справедливость, вы пытаетесь занять место родителя, но в вашей голове уже есть проекция как бы настоящего родителя, и он имеет безусловное право быть выше. Вы чувствуете, что он всё равно будет прав, и не можете полноценно выразить агрессию. Психика пытается изменить это, но всё равно ставит его изначально выше себя. И мы сначала: «ах ты, сука-сволочь, сколько боли ты мне причинил..», затем скатываемся в детскую позицию, «ну да.. ты правее..» и робко слезаем со стульчика.
<< Продолжение во второй части